К НП полка шустро подкатил «козлик» ГАЗ-67, из которого вышел лейтенант госбезопасности. В машине остались водитель и автоматчик.
-Где мне найти командира полка? — поинтересовался он.
-За командира сейчас майор Кондратьев, вон он стоит.- ответил пробегавший мимо старшина.
Лейтенант направился к группе стоящих командиров. Кондратьев недобро посмотрел на него. Недолюбливал он особистов. Все, что-то разыскивают, везде врагов народа пытаются найти и слова против.
— С чем пожаловали, товарищ лейтенант госбезопасности?
-У меня предписание на задержание лейтенанта Сергеева, из вашего полка. Где я могу его найти?
-А в чем он провинился перед советским народом? Командир он хороший, нареканий нет, храбрый. Собирался представлять его к ордену «Красного Знамени».
-Нам поступили сведения, что лейтенант Сергеев ведет антисоветскую агитацию, порочащую наше командование и лично товарища Сталина. Он говорил, что немецкая тактика лучше, что наше командование бездарно и за их ошибки мы умываемся кровью. Как это можно назвать, как не пораженческими настроениями?
-У меня к нему претензий нет. Хороший, грамотный командир, воюет уже второй год. Мне, лейтенант, скоро воевать не с кем будет. У меня командиров не хватает, уже сержанты взводами командуют, а вы хотите у меня опытного командира забрать.
-У меня есть приказ, и я обязан его выполнить. Так, где я могу найти Сергеева?
-А вон он, со своей ротой удерживает высоту 220.0, сегодня уже две атаки отбили, три танка уничтожили. Сюда я его вызвать не могу, перебита линия связи, и связисты ищут порыв.
Конечно, Кондратьев лукавил и со связью все было нормально, но не мог он в такой ответственный момент оставить высоту без хорошего командира, да и не видел за Сергеевым никакой вины.
-Если он вам нужен, товарищ лейтенант госбезопасности, сходите сам и заберите или ждите до вечера. На машине ехать не советую, здесь все простреливается, лучше по ложбинке пешком.
Лейтенант о чем-то задумался, потом, повернувшись в сторону «козлика» крикнул:
Приходько, ко мне! И автомат мой прихвати.
Через пару минут они уже направились по ложбине в сторону высоты, обозначенной на карте как 220.0.
-Звони Сергееву, пусть гостей ждет. — повернувшись к связисту, произнес Кондратьев.
Мы ждали очередную немецкую атаку. Немцам во чтобы-то ни стало хотели выбить нас с высоты. Заняв ее, они взяли бы под контроль развилки дорог, серьезно ослабив нашу оборону.
Сегодня с утра мы отбили уже две атаки, перед началом которых по нам хорошо прошлись «Юнкерсы». Единственная наша «сорокапятка» лежала на боку, покореженная разрывом бомбы.
-Товарищ лейтенант, со штаба полка сообщили, особисты к нам идут. Сказали, что по вашу душу.
Значит, кто-то настучал. Я недавно во время учебных занятий с бойцами рассказал о грамотной тактике, которую применяют фашисты. Видимо, кому-то это не понравилось.
Вскоре в окопы спрыгнули два человека. Один в командирской форме, с петлицами лейтенант ГБ и боец-автоматчик. Оба были вооружены автоматами ППШ.
— Вы лейтенант Сергеев? — обратился он ко мне. — У меня предписание на ваше задержание, до выяснения обстоятельств.
-Мне сейчас идти с вами или после того, как атаку отобьем?
Немцы начинали артподготовку. Значит, минут через двадцать попрут. Нас от роты осталось всего девятнадцать человек, а высоту надо было удержать, во что бы то ни стало. Как не вовремя появился этот лейтенант!
Я уже подумывал, кому передать командование ротой, считая, что этот лейтенант вряд ли будет подвергать опасности свою «драгоценную» жизнь, но к моему удивлению, он кивнул, соглашаясь со мной. Ну что ж, пара стволов лишними не будут, а лейтенант, указав сопровождавшему его автоматчику позицию, сам тоже приготовился к отражению атаки.
Атаку мы отбили с большим трудом, потеряли последнее противотанковое ружье. Подбили еще два танка, но один ворвался на нашу позицию и начал утюжить окопы. Его подорвал противотанковой гранатой боец, пришедший с особистом. Подорвал и погиб сам. Его тут же накрыло прилетевшей миной. А особист встал к пулемету «Дегтярева» и умело меняя позиции, открыл по немцам огонь. Лишними они на позиции не были.
После атаки лейтенант подошел ко мне, достал из кармана пачку «Беломора» и с вопросом: «Куришь?» протянул ее мне.
-Я взял одну «беломорину» и закурил. Закурил и лейтенант. Мы, молча, стояли и с наслаждением затягивались папиросами. Потом, словно что-то решив, он выкинул папиросу и произнес: «Лейтенант Сергеев, сегодня ты геройски погиб отражая атаку противника на высоту 220.0»
Больше он ничего не говорил, забрал документы у своего погибшего бойца, попросил похоронить его, и, взяв свой автомат, направился в сторону НП полка.
Кондратьев нервничал. Связь с высотой прервалась, слышно было лишь ожесточенную стрельбу и разрывы снарядов. Потом все стихло и лишь изредка с большим разбросом, взрывались мины.
Он направил связиста для поиска и устранения порыва, а сам ходил по НП и не находи себе места. А вскоре появился тот самый лейтенант госбезопасности, который приехал за Сергеевым. Он был один.
-Все погибли? — вырвалось у майора.
Лейтенант неопределенно пожал плечами и произнес: «Занесете лейтенанта Сергеева в список безвозвратных потерь. Так и запишите: геройски погиб при защите Социалистического Отечества. Мало ли у нас Сергеевых в стране».
После этого он сел в свою машину, которую водитель предусмотрительно загнал в низину и они уехали.
Ничего не понял Кондратьев из его слов. А через пять минут была восстановлена связь и он услышал знакомый голос Сергеева, который просил по возможности усилить его роту хотя бы противотанковыми ружьями.