6 февраля 1944 года. 2-й Украинский фронт
Нашей роте 1-го танкового батальона, 46-й гвардейской танковой бригады, было приказано захватить мост через реку Игшель, по которой проходила южная граница Чехословакии. Приказ был получено от командира бригады подполковника Михно.
Нашей роте «Шерманов» был придан в качестве десанта взвод автоматчиков, а я был назначен старшим этого «летучего» отряда.
Мы на полной скорости проскочили какую-то деревню. Впереди по нашему маршруту находился населенный пункт Гонт, и я два танка выслал в разведку. Вскоре разведчики сообщили, что Гонт занят немцами, которые открыли сильный огонь.
Я приказал разведчикам укрыть машины и засечь огневые точки, чтобы подавить их подошедшими танками нашего отряда. Но вышло не так, как я задумал. Мы услышали в небе гул моторов, когда до населенного пункта оставалось меньше километра. Это были немецкие пикировщики Ю-87. Немцы начали делать боевой заход, но мы свернули с дороги и укрылись в дугообразном карьере на склоне горы и остановились.
Укрытие для танков оказалось великолепным. Немцы не могли зайти с удобного для бомбометания северного направления, так как могли врезаться в гору, да еще солнце слепило их. Они попытались зайти с юга, но нас надежно укрывал лес и точно сбросить бомбы они не могли.
И вот над нами кружат девять «юнкерсов», бросают бомбы, но все безрезультатно. Большинство бомб падают на проходящую рядом железную дорогу. Мы находились в полной безопасности. Но, ведь надо выполнять приказ.
Я связался с командиром бригады и по рации доложил ему о немецких самолетах, но он требовал невзирая ни на что, продолжать движение по намеченному маршруту.
-Ты что, старший лейтенант, самолеты немецкие испугался?! Первый раз под бомбежкой оказался?! Немедленно вперед!
Это были самые легкие выражения, которыми он требовал наше продвижение. В большинстве своем, все это сопровождалось отборным матом, который могли слышать все танкисты нашей бригады, так была устроена наша радиосвязь. А я не мог решиться отдать команду выйти из укрытия, так как понимал, что мы не пройдем и половины расстояния до Гонты, как запылают наши «Шерманы».
Я твердо решил дождаться темноты, так как первую группу самолетов сменила вторая, а за ней третья. В эфире бушевал наш комбриг, но ничего дельного, кроме отборного мата, я от него услышал.
А немецкие самолеты уже полтора(!) часа висели над нами, ничего не могли нам сделать, но надежно «закупорили» наше дальнейшее продвижение. Мы упускали время. Враг мог легко воспользоваться этим и, подтянув резервы организовать надежную оборону Гонта. Видимо, понимали это и немцы, так как самолеты продолжали беспрестанно бомбить нас.
И тут я увидел, как танк, в котором находился командир взвода Гриша Вербовый, помчался к железнодорожной насыпи. Я крикнул ему по рации, чтобы он остановился и вернулся в укрытие, но он только ответил: «Сейчас, командир, я с ними разберусь!»
Шестерка «юнкерсов», заметив танк, решили его уничтожить и вот ведущий пикировщик, сделав боевой заход, начал входить в пике. Точность у этих самолетов была высокая, казалось, что они пикируют почти до самой земли и, лишь потом, сбрасывают свой смертоносный груз.
Я считал, что уже лишился одного своего танка, а «Шерман» Вербового заскочил на железнодорожную насыпь, так что орудие его задралось в небо. И вот «юнкерс» заходит на «Шермана». Эти секунды показались мне вечностью.
И вот танк, выстрелив, сполз с насыпи, а «юнкерс» в одно мгновение взорвался, превратившись в пылающий клубок, и его бесформенные обломки посыпались на землю.
Танкисты и десант в восторге от такого выстрела и гибели «юнкерса» закричали «Ура!», а остальные немецкие самолеты, ошеломленные гибелью своего ведущего, беспорядочно сбросили бомбы, и ушли в северо-западном направлении. Больше самолеты не прилетали.
А Гриша, после боя рассказал, что услышав, как меня костерил командир бригады, и, увидев насыпь, он решил попытаться хотя бы напугать немцев, если не получиться сбить. Он сам сел за прицел орудия и сам сбил этот самолет.
(воспоминания ветерана ВОВ Д. Лозы)
К сожалению, хоть Лоза и доложил командиру бригады о героическом поступке экипажа Г. Вербового, этот подвиг остался незамеченным. Видимо, подполковник Михно посчитал, что сбить из танковой пушки самолет невозможно. Хотя Фадин А.М который воевал в составе 1-го Украинского фронта, ровной через две недели, 20-го февраля 1944 года, в районе населенного пункта Дашуковка, из Т-34 сбил вражеский самолет связи. В боях за нас.пункт Гонт, Григорий Вербовый 8 февраля получил тяжелое ранение и был награжден орденом «Красной Звезды».