Был в нашей части зам по тылу подполковник Марусин, которого и в глаза и за глаза все звали «Маруся». Нет, младшие по званию, конечно, обращались к нему: «товарищ подполковник». Почему «Маруся»? Не только из-за фамилии, но и из-за его тонкого голоса, почти женского и неохватных габаритов.
Голосочек у Марусина стал таким после того, как фрицы в концлагере над ним ставили какие-то опыты. Может и полнота от того же.
Кто служил в армии, тот знает, что такое зам по тылу. Все хозяйственные вопросы на нем. Имея связи с городскими властями, Марусин выбил для ушедших в запас офицеров несколько квартир в новостройке, У проходной полка работал ларек, где отоваривались солдаты срочной службы. В жилом городке ДОС (дома офицерского состава) открыли магазин, домовую кухню, дом быта. Марусин старался никому не отказывать и помогать по мере сил и возможностей.
С ним все хотели дружить. Через его руки проходил весь спирт для регламентных работ, а это было больше десяти тонн. Всеми расходными материалами распоряжался Марусин. Не говоря уже о складах вещевого и продовольственного снабжения. И что удивительно, никто и никогда не мог сказать, что наш зам по тылу не чист на руку. Сколько разных проверок проходило и сколько комиссий приезжало!
Как-то, ожидая приезда очередной комиссии из Москвы, Марусин к приему дорогих гостей решил организовать холодец – мировая закуска. Повара все подготовили, сварили, разлили по противням. Время идет, а он, гад (холодец), не застывает.
Подполковник вокруг противней бегает, не поймет в чем дело. А тут один умник возьми да шепни ему на ухо: «Товарищ подполковник, так повара из холодца свиные уши вытащили и сожрали, вот он и не застывает». Марусин схватил большую вилку для мяса, бегает вокруг стола, тычет вилкой в холодец и орет: «Уши! Где уши? Куда вы дели мои уши?».
На крик пришла официантка из офицерской столовой. Постояла, посмотрела, потом сказала, что надо в холодец добавить желатину. Добавили и, на радость Марусина, холодец застыл.
Потом Марусин помчался в посудомойку. Там на стеллажах стоят стопки солдатских алюминиевых тарелок, а Марусин специально сделал стеллажи таки образом, что бы на них тарелки ставили на ребро, тогда вода с них сливается. Так нет же, как ставили друг на дружку, так и ставят. Он схватил стопку тарелок, перевернул их, и потекла вода.
Потребовал дежурного по кухне. «Протяни вперед руки!» — орет. Тот протянул. Маруся очередную стопку над ними опрокинул: «Теперь понял, как надо ставить тарелки?». И побежал в солдатскую столовую. Там столы на десять человек, покрыты клеенчатыми скатертями, на столах в вазочках цветочки, солонки, перечницы, горчица. В общем, все как у людей.
Стоит отметить, что Марусин на дух не переносил спиртное, не курил, в отличие от зам по снабжению, который страдал хроническим алкоголизмом и несколько раз лечился. При этом зам по снабжении, капитан, говорил, что его алкоголизм есть заболевание профессиональное, так как в вопросах снабжения ни что не решается без поллитры.
С чувством юмора у зам по тылу было все в порядке, и в долгу он никогда не оставался.
Однажды Марусин идет по коридору штаба, а навстречу ему полковник Картузов. Остановился и говорит:
— Маруся, а у тебя ширинка расстегнута.
— Ну и что? – Отвечает подполковник своим тоненьким голосочком
— Так ведь все видно.
— Ты его видишь?
— Ну да, вижу.
— Тогда передай ему привет, а то я его уже лет десять не видел.
Вот таким был наш зам по тылу подполковник Марусин.
Прислал Дед Митрий
