Наши войска готовились к Ясско-Кишеневской операции. Главной задачей контрразведки «Смерш» была борьба с немецкой агентурой, предотвращение любой утечки информации, которая могла бы раскрыть планы нашего командования.
Конечно, наша работа была невидима простым солдатам и офицерам. Сейчас «Смерш» пытаются демонизировать и никто не посчитал и не написал, сколько людей спасли наши контрразведчики тем, что вовремя сумели пресечь деятельность вражеских агентов.
Немцы обладали очень сильной агентурой на территории нашей страны. Некоторые агенты были внедрены еще задолго до начала войны. Но, наша контрразведка их переиграла. Мы тоже имели своих агентов в немецких разведывательных структурах, которые работали гораздо эффективней внедренных немецких.
Вот и накануне Ясско-Кишеневской операции к нам поступила информация, что в одной из гвардейских стрелковых дивизий, которая в это время вела бои за расширение Днестровского плацдарма, действует особо опасный немецкий агент, который вел разведывательную работу в нашей стране с 1938 года.
Информация была очень подробной. Нам сообщили его фамилию, под которой он сейчас работал, имя и отчество. Были переданы его приметы и антропометрические данные, а так же где и кем он работал до войны. К нашему удивлению, этот человек до войны устроился на работу поваром в один из известных московских ресторанов и работал под агентурной кличкой Вилли.
Все эти данные были переданы в ОКР этой дивизии с предписанием о немедленном задержании агента и передаче его в отдел контрразведки армии. Данных было достаточно, они были получены из источников, которые не вызывали сомнения, но, к нашему удивлению контрразведка дивизии через пять дней сообщила нам, что в списочном составе дивизии такой человек отсутствует.
Как такое могло случиться? Может быть, контрразведка дивизии недостаточно тщательно проверила свой состав?!
Для того чтобы разобраться в возникшей ситуации, я, для более тщательного изучения ситуации, был откомандирован в эту дивизию.
Уже утром я был на плацдарме и сразу же запросил данные на всех без исключения военнослужащих, находящихся в этой дивизии. Так же были запрошены списки раненых и безвозвратных потерь, а так же военнослужащих, направленных в служебные командировки.
Три дня у меня ушло на скрупулезное изучение этих документов. Следов немецкого агента «Вилли» обнаружить не удалось. Видимо, наша агентура, работающая в абвере, ошиблась. Бывало и такое.
И вот мне пора отбывать в ОКР «Смерш» армии. Начальник контрразведки дивизии, подполковник Васильев, пригласил меня перед отъездом отобедать в его землянке. Меня поразило качество приготовленного обеда. Все блюда, несмотря на то, что дивизия вела напряженные бои за плацдарм и имела скудное снабжение, имели превосходное качество приготовления.
Я поблагодарил подполковника за великолепный обед и поинтересовался, кто же так мастерски его приготовил?
Он мне сообщил, что совсем недавно, с новым пополнением, в его взвод охраны отдела контрразведки прибыл боец, который до войны работал поваром.
-Скажи, Васильев, а мы с тобой проверили списочный состав твоего взвода?
Услышав меня, Васильев сменился в лице:
-Неужели это он? Ведь «Вилли» тоже до войны работал поваром.
-Это необходимо проверить. Сейчас спокойно доедаем обед, проверяем документацию взвода, а по результатам проверки принимаем решение.
Наши догадки подтвердились. Это был разыскиваемый нами агент. Но, теперь надо было переправить его с плацдарма, который простреливался немцами, и предотвратить его попытку ухода на немецкую сторону.
Тогда я решил забросить наживку, на которую агент абвера должен был обязательно клюнуть.
Вскоре Круглова, так звали немецкого агента, пригласили со мной на беседу.
-Послушай, Круглов, ты здорово готовишь. Не хотел бы перебраться поглубже в тыл, в штаб армии? У нас генерал–майор М. страдает язвой желудка, ему необходима диета и качественное приготовление пищи. Как ты смотришь на то, чтобы я тебя забрал с собой? Твое начальство не против.
Как я и предполагал, Круглов с готовностью согласился на переход в штаб армии поваром и к вечеру мы, подготовив все необходимые документы, отбыли с ним из расположения дивизии.
На месте я указал ему землянку, где он будет жить, предложил ему поудобнее располагаться и сообщил, что схожу, передам документы кадровику и утрясу кое-какие формальности с переводом.
Я направился сразу же к начальнику ОКР «Смерш» армии полковнику Ладыгину, которому все и доложил. Решили брать его прямо сейчас. Позвали еще двух оперативников, которые остались в землянке Ладыгина, а я сообщил Круглову, что генерал-майор М. хочет видеть своего нового повара и если есть возможность, что-нибудь сегодня приготовить ему.
Интуиция у немецкого агента сегодня спала. Мы шли с ним и вели беседу. Он рассказывал различные истории из своей жизни, о работе в ресторане, о том, каких высоких гостей он обслуживал и, как они были довольны его блюдами.
Этот человек ничего не подозревал до самого ареста. Мы спустились в землянку и лишь когда, кроме Ладыгина он увидел в землянке еще двух оперативников, Круглов понял, что он раскрыт.
Ствол моего пистолета уперся ему в висок, а Ладыгин произнес: «С прибытием, Вилли».
Мы успели вовремя. Круглов уже собрал достаточно ценной информации о дислокации наших частей и собирался переходить линию фронта. Он с удовольствием заглотил мою наживку, решив, что сумеет выкрасть еще и документы в штабе армии.